Из жизни «серых мышек». Сборник рассказов - Светлана Снегова

«Кисточки у всех есть?»

А затем объявляла очередную тему очередного урока. Каждый раз, из года в год. Ее раздражали детские неумелые рисунки. Нет, неумение рисовать она бы простила. Но наплевательское отношение к ним нет. В рисунках не было души. Была отрисовка и боязнь получить плохую оценку.

«Валентина Семеновна! У вас нет подхода к детям. Вы не можете их заинтересовать» – Алла Ивановна, директор школы, не раз начинала этот разговор.

«Программу я выполняю»

Да, она работала строго по школьной программе. Дети рисовали натюрморты и пейзажи. Но в них не было творчества. Потому что не было души. Как все эти последние годы не было души у Валентины Семеновны.

А у Валечки она была. Поэтому картины были радостные. Хотя и примитивные.

***

Ярко-васильковое платье вызвало тишину в учительской. Все внимание было переключено на Валентину Семеновну. Вернее, на ее непривычный наряд. Кто-то отпустил комплименты, кто-то с нетерпением стал ждать реакции Аллы Ивановны. В коллективе не любили выскочек. Но Валентину Семеновну сегодня совершенно не волновало мнение директора. Это ее праздник и никому до этого дела нет. Тем более здесь, на работе. Новая жизнь с ней никаким образом не связана. Работа работой, а Новая жизнь отдельно.

Валентина Семеновна знала, что после уроков она пойдет в кафе. В самое лучшее кафе города. Закажет ароматный кофе и целых три пирожных.

Валечка любила пирожные, особенно эклеры и наполеоны. Вадим знал эту ее слабость и часто баловал ее. Валечка смеялась:

«Ты хочешь, чтобы я стала толстой теткой?»

«Для меня ты всегда будешь самой любимой и красивой, даже если станешь толстой»

Она ему верила. Верила, что он будет любить ее и толстой. Потому что любила сама.

Толстой она стала позже, когда уже никто не приносил пирожные. Сама себе Валентина Семеновна их не покупала. Надо было растить дочь, ей покупать пирожные. На двоих не хватало. А потом просто отвыкла, забыла их вкус, запрятала в глубинах памяти, как что-то запретное. Боялась, что они причинят ей боль воспоминаниями о том, о чем помнить нельзя.

В Новой жизни у нее будут пирожные. Никак воспоминания, а как что-то совершенно новое. Валентина Семеновна собиралась съесть пирожное как первый раз в жизни.

И кофе закажет себе двойной, крепкий, без сахара. Чтобы аромат опьянил, задурманил.

Разве можно назвать кофе тот растворимый суррогат с двумя ложками сахара, что она пьет по утрам. Приторно сладкий и совсем не ароматный. Сладким кофе она старалась засластить свою жизнь. Хотя, скорее всего, Валентина Семеновна об этом не думала. Просто так привыкла.

«Слушай меня, девочка, и запоминай. Сварить настоящий кофе – это тебе не тарарам. Это настоящее искусство»

Голос Вадима наполнен торжественными нотками. Валечка прыскает от смеха. Это их первое совместное утро. Счастье не может уместиться в ней и желает вылиться в виде смеха. Но Вадим серьезен.

«Варить его надо с душой. Только тогда сможешь ощутить его магию. Я тебя научу»

Валечка учиться не хочет. Ей нравится, как варит кофе Вадим. Он его и варил. До последнего дня.

Потом Вадима не стало. Зато появилась банка растворимого кофе, для заваривания которого не надо было никакой магии, а лишь кипяток и сахар. Просто и быстро. Без запаха, без вкуса и… без воспоминаний.

После кафе Валентина Семеновна пойдет по магазинам. По самым дорогим и модным. Она обязательно себе что-нибудь купит. Яркое, кричащее. И хотя она прекрасно понимает, что на работу такое не оденет. Ведь не каждый же день будет День рождения Новой жизни. Но она будет знать, что такой наряд у нее есть. И когда она захочет, всегда может одеть. В Новой жизни она не будет вечерами сидеть дома.

Выбрать что-то на ее фигуру будет не просто. Но Валентине Семеновне спешить никуда не надо. Она обойдет много-много магазинов. И обязательно найдет то, что ей подойдет. А продавщица, милая девушка, округлит свои ярко накрашенные глаза и скажет:

«Вам очень к лицу это платье. Вы в нем даже моложе выглядите»

А Валечка, выбирая наряды, хотела казаться старше. В той жизни проблема выбора тоже была большой. Прилавки были пусты. Тогда это называлось не «купить», а «достать». Вадим умел «достать». И не где-нибудь, а в Москве. А раз в Москве – значит очень хорошее.

Один раз они поехали в Москву вместе, и Вадим повел ее в «Березку». Это было потрясением для Валечки, шоком. Друг Вадима, тоже художник, у которого они остановились переночевать, и который устроил им поход в этот закрытый мир, строго – настрого приказал никому не рассказывать. Это была тайна, запретная зона, без права входа простым смертным. Валечка никому и не рассказала. От этого похода в сказку у нее осталось платье. Кримпленовое. Ужасно модное и дорогое. Красное с большими букетами белых ромашек.

Потом родилась Иришка, и Валечка в Москву с Вадимом больше не ездила. Он сам привозил ей наряды. Всегда очень красивые. Вадим прекрасно знал ее вкусы, а она доверяла ему.

В Москве Валентина Семеновна больше никогда не была. Она не могла вступить в тот город, где затерялся Вадим. Этот город она ненавидела.

В Новой жизни Валентина Семеновна обязательно поедет в Москву. Скоро. На зимних каникулах. Она знала, что Москва ждет ее. Ждет своими театрами, музеями, выставками. Валентина Семеновна забыла их мистическое обаяние, вкус. Забыла внутреннюю дрожь от прекрасного.

Валентина Семеновна много лет не общалась с миром искусства. Вначале старые друзья звонили Валечке, приглашали на свои сборища, пытались вытащить из созданного ею самой кокона. Она отказывалась, потом не отвечала на звонки, не открывала двери. Со временем ее оставили в покое. Она для них умерла. Друзья вздохнули с облегчением. И забыли.

Через несколько лет она встретилась с одним другом из прошлой жизни. Но к тому времени Валечки больше не было. А Валентине Семеновне говорить с ним было не о чем. Он пытался узнать о ее жизни, предлагал помощь. Она отказалась. Валентине Семеновне помощь была не нужна. Она была сильной женщиной.

После этой встречи ее несколько дней мучила тупая боль. Прошлое пыталось возродиться. А, как и любое рождение, возрождение прошлого очень мучительно. Валентина Семеновна не хотела больше боли. Она выбросила ее вместе с подушкой.

Боль приходила еще не раз. Вместе с письмами. Обыкновенный конверт, обыкновенная марка, обыкновенный размашистый почерк сейчас уже чужого, умершего для нее мужчины. Их было пять. Валентина Семеновна писем не вскрывала. Сжигала. Чтобы не осталось и следа. Но боль пыталась влезть в нее. Нагло. Вместе с запахом сгоревшей бумаги. Она ее не впустила.

Тогда Валентина Семеновна уже начала толстеть. Обрастая лишними килограммами, она запаковывала свою душу. Натянутая струна погружалась в мягкую оболочку.

Больше боли не было. Было тяжело, трудно. Но боли не было. Она защитилась от нее. Но не забыла.

***

В этот день у Валентины Семеновны по расписанию было три урока. Два в пятых классах и один в шестом. Еще по дороге в школу она решила, что сегодня не будет никаких обязательных тем, никаких навязанных идей. Сегодня будет сказка.

Валентина Семеновна вошла в класс и улыбнулась. И дети вдруг увидели, что Кисточка не такая уж и страшная, а даже симпатичная в своем ярко-васильковом платье. И голос у нее не каркающий, а вполне нормальный. Жаль только, что день рождения бывает только раз в году.

– Сегодня я вам расскажу сказку. О маленькой девочке, у которой была мечта. Она хотела иметь лошадку. Маленькую – маленькую. Еще меньше пони. Но чтобы обязательно живую, смешно цокающую копытами. Тоже маленькими.

Но мама и папа не могли купить такую лошадку. В их городе таких маленьких лошадок не продавали. Продавали больших, которые могли пахать землю, которые могли возить телеги и кареты. От которых была какая-то польза. А какая польза от маленьких лошадок? Никакой. Маленькие лошадки никому были не нужны. Поэтому их и не продавали.

Маленькая лошадка нужна была только девочке. Она мечтала о ней. Она снилась ей во сне. И девочка решила, что она у нее будет.

Мама с папой говорили:

– Наверное, таких лошадок и не бывает. Если их не продают в нашем городе, значит их нет вообще.

Но девочка верила, что такая лошадка есть. Она пошла в библиотеку, взяла самую большую книгу, в которой написано про все-все на свете, и прочитала, что такая маленькая лошадка есть у страшного Великана, который живет в Пещере за Дремучим лесом.

И девочка решила идти к Великану и просить у него маленькую лошадку.

Никому об этом она не сказала. Ведь тогда бы ее никто не отпустил. В Дремучий лес маленьким девочкам ходить нельзя. Там поджидают их страшные опасности.

Но девочка мечтала о маленькой лошадке, и она пошла через Дремучий лес. Ей было страшно. Толстые ветки деревьев цеплялись за платье, бегали дикие звери, ухали филины. Лес был полон ужаса. Но девочка смело шла вперед. Только так она могла получить свою лошадку.